Сегодня, 22 марта, отмечается годовщина трагедии - 79 лет тому назад (в 1943 году) украинскими карателями 118-го батальона были заживо сожжены жители деревни Хатынь. 149 жителей, из них 75 детей младше 16 лет.
Что делали матери, обнимавшие своих детей среди стен огня? Что они говорили им, когда их одежда и волосы уже были объяты пламенем — мы никогда не узнаем. Что чувствовали дети, когда у них на глазах умирали любимые и родные люди, когда смерть вставала страшной неизбежностью? Думают ли об этом скоты, пытающиеся под видом "исторической справедливости" оправдывать гитлеровских выродков и украинских нацистов? Способны ли они вообще думать и чувствовать? Что происходит в головах "журналистов", которые пытаются обелить фашистов, а более того придумать историю и ставить советских воинов в один ряд с нацистами?
Вот известное фото укронацистов 1942 года. Офицеры 102, 113 и 118 батальонов шуцманшата на "курсах повышения квалификации" в Минске. Нацистские мундиры, нацистские погоны, нацистские взгляды. И улыбки счастья: счастья безнаказанно убивать, сжигать, насиловать.
118 батальон был сформирован в 1942 году в Киеве преимущественно из украинских националистов, жителей западных областей, которые согласились сотрудничать с оккупантами, прошли спецподготовку в различных школах на территории Германии, надели нацистскую форму и приняли военную присягу на верность Гитлеру. В Киеве батальон "прославился" тем, что с особой жестокостью уничтожал евреев в Бабьем Яру. Кровавая работа стала лучшей характеристикой для отправки карателей в декабре 1942 года в Белоруссию. Кроме командира-немца, во главе каждого полицейского подразделения стоял "шеф" - немецкий офицер, курировавший деятельность своих подопечных. "Шефом" 118-го полицейского батальона был штурмбанфюрер Эрих Кернер, а "шефом" одной из рот - тот самый гауптман Ганс Вельке. Во главе батальона формально стоял немецкий офицер Эрих Кернер, но фактически всеми делами заправлял Григорий Васюра и пользовался безграничным доверием Кернера в проведении карательных операций...
Обеление этих подонков началось с того момента, как секретарь ЦК УССР уговорил провести суд над одним из командиров карательного 118 батальона Григорием Васюрой за закрытыми дверями. Он лично принимал участие в Бабьем Яре, Хатыни. Говорили партийцы: "мы очерним украинский братский народ, если публично расскажем о преступлениях укрофашистов". В семье не без урода. Спустя 35 лет мы видим таких же нацистов на Украине: стреляют в спины мирным жителям, которые бегут из оккупированных городов. Запирают сотни людей с детьми в подвалах, прикрываются ими, прячутся в жилых домах.
Страшные события того времени отражены в фильме "Беларусь Сегодня, rg.ru".
Виновен. Расстрелять
14 томов дела № 104 отразили множество конкретных фактов кровавой деятельности карателя Васюры. Во время суда было установлено, что лично им были уничтожены более 360 женщин, стариков, детей. Решением военного трибунала Белорусского военного округа его признали виновным и приговорили к расстрелу.
Я видел черно-белые фотографии с того процесса. Читал заключение психиатрической экспертизы о том, что Васюра Г. Н. в период 1941-1944 гг. какими-либо психическими заболеваниями не страдал. На одной из фотографий на скамье подсудимых - испуганный семидесятилетний старик в зимнем пальто. Это Григорий Васюра.
Зверства в Хатыни были не единственными в послужном списке батальона, сформированного преимущественно из украинских националистов, ненавидящих советскую власть. 13 мая Григорий Васюра возглавлял боевые действия против партизан в районе села Дальковичи. 27 мая батальон проводит карательную операцию в селе Осови, где было расстреляно 78 человек. Далее операция "Коттбус" на территории Минской и Витебской областей - расправа над жителями села Вилейки, уничтожение жителей сел Маковье и Уборок, расстрел 50 евреев у села Каминская Слобода. За эти "заслуги" гитлеровцы присвоили Васюре звание лейтенанта и наградили двумя медалями. После Белоруссии Григорий Васюра продолжил служить в 76-м пехотном полку, который был разбит уже на территории Франции.
По окончании войны Васюре в фильтрационном лагере удалось замести следы. Только в 1952 году за сотрудничество с оккупантами трибунал Киевского военного округа приговорил его к 25 годам лишения свободы. В то время о его карательной деятельности ничего не было известно. 17 сентября 1955 года Президиум Верховного Совета СССР принял Указ "Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941-1945", и Григорий Васюра вышел на свободу. Вернулся к себе в Черкасскую область.
Когда сотрудники КГБ нашли и снова арестовали преступника, он уже работал заместителем директора одного из совхозов на Киевщине. В апреле 1984 года был даже награжден медалью "Ветеран труда". Каждый год его поздравляли пионеры с 9 Мая. Он очень любил выступать перед школьниками в образе настоящего ветерана войны, фронтовика-связиста и даже именовался почетным курсантом Киевского высшего военного инженерного дважды Краснознаменного училища связи имени М. И. Калинина - того, что окончил до войны.
Здесь можно подробнее прочесть воспоминания и свидетельские показания единственного выжившего в Хатынской трагедии.
А что было на территории Солигорского района?
На сайте национального архива Республики Беларусь размещена база данных "Белорусские деревни, сожженные в годы Великой Отечественной войны". Сегодня в ней содержатся сведения о 9097 уничтоженных населенных пунктах. 51 деревня относится к современной территории Солигорского района. В военное время это были сёла Старобинского, Ленинского, Стародорожского, Краснослободского, Лунинецкого районов. Самые кровавые карательные операции на этих землях проводились в 1943-1944 годах. Их результатом стало уничтожение более 3 640 дворов, убийство и сожжение более 5 100 жителей. И это лишь документально установленные факты...
Некоторые населенные пункты так и не были восстановлены. С карты района навсегда исчезли деревни Ямное, Ходыка, Сухая Миля, Дубровно и несколько хуторов.
Каратели действовали оперативно, в основном, по одному и тому же сценарию: врывались в деревню, сгоняли жителей в большой сарай, расстреливали, поджигали, забирали скот и провизию и оправлялись в следующую деревню. Часто случалось, что сельчан предупреждали о готовящемся налёте партизаны. В таких случаях жителям деревень удавалось лишь на время отложить трагическую участь. Каратели либо находили их в лесу и расстреливали на месте, либо возвращались в деревню спустя несколько дней и, застав крестьян в их жилищах, вершили кровавую миссию.
Пощады не было никому. Просьбы матерей оставить в живых их детей лишь разжигали в убийцах агрессию, немощные старики становились объектами насмешек, молодые женщины подвергались жестокому насилию. Выжить в этом полыхающем аду удалось единицам. Они спаслись чудом: кому-то удалось спрятаться на чердаке или в погребе и потом сбежать в лес, другие, получив ранение, притворились убитыми и смогли избежать смерти.
Выживший в карательной операции житель д. Раховичи вспоминает, как их с односельчанами пригнали в сарай, расстреливали, а потом подожгли. Он получил 6 ранений, но оставался в сознании, понимал, что на него падает его убитая жена, слышал, как кричит, а потом замолкает навсегда дочь. Он оставался лежать под трупами, пока горел сарай, а когда от дыма стало трудно дышать, встал и проломил горящие ворота. С обожженными руками раненый полз вдоль сарая, видя, как удаляется обоз карателей. Дополз до ямы, подготовленной для хранения картофеля, и там просидел до вечера, после чего спасся в лесу.
Всего на Раховичских хуторах в то время было расстреляно около 200 человек, сожжено порядка 150 дворов.
По количеству жертв среди сожженных деревень нашего района больше всего пострадала деревня Пузичи. Здесь в марте 1943 года было убито 788 человек.
В деревне Копацевичи в феврале 1943 года убито 426 человек, в том числе 200 детей до 16 лет, разрушены все 126 дворов.
Данные актов партизанского отряда и отчетов подпольного райкома КП(б)Б свидетельствуют, что в числе убитых карателями больше половины составляют дети. Так, в д. Забродье убито и сожжено 312 человек, из них 167 - дети до 16 лет. Из 213 погибших жителей д. Домановичи 126 – дети. В д. Писаревичи убито карателями 202 человека, из них 134 – дети до 16 лет, в д. Осово убито 212 человек, из них 121 – дети...
Семьи в деревнях были многодетными, у многих – по пятеро-шестеро детишек. После злодеяний карательных отрядов выживали единицы. У женщин, уцелевших после налетов жестоких убийц, сердца разрывались от скорби. Они больше не хотели жить, держались только те, у кого остался жив хотя бы один ребенок.
О зверских поступках карателей рассказала жительница д. Новосель Галина Черевако. Убийцы обнаружили прячущихся в лесу новосельцев, тихо подобрались к ним и начали расстреливать. Люди с грудными детьми на руках просили не стрелять, говорили, что они не партизаны, а обычные мирные жители, но их никто не слышал. После расправы каратели двинулись вперед, а оставшиеся в живых люди долго оплакивали родных и соседей. Позже Галина записала и жуткие воспоминания одной из жительниц хутора Котловский. Та рассказывала, как каратели, ворвавшись в дом, пытались выведать, где прячутся партизаны. Бездушные подонки устроили неподдающееся осознанию злодейство: доставали из колыбелек полусонных младенцев, подбрасывали их, как мячики, к потолку и стреляли по падающим на пол малышам...
Сохранились и воспоминания жителя сожженной деревни Сухая Миля. Мареку Добролету в начале войны было 9 лет. Уже в преклонном возрасте он рассказывал журналистам, как в их деревню ворвались немцы. Мужчин оставили в селе, а женщин и детей погнали в лес. По дороге полицай из соседней деревни сказал, что сельчан будут наказывать за помощь партизанам. "Все женщины начали всхлипывать, - рассказывал Марек. - Хотя еще никто толком и не знал, что будет. Думали, что мужчин повезут на допросы насчет партизан. Но, как только нас остановили в лесу, со стороны деревни послышалась непрерывная стрельба... Затем повалил со стороны деревни густой ядовитый дым. Мы, малыши, не совсем различали, что да как. А женщины сразу заголосили. Говорят, явственно запахло горелым мясом....". К женщинам и детям в тот раз захватчики проявили невиданную милость: подержав сутки в неизвестности, отпустили домой. Но по возвращении в родную деревню жители нашли только пепелище и дымящиеся останки мужчин – отцов, мужей, сыновей... 28 мужчин сожгли каратели, всех их похоронили в братской могиле.
Памятники, мемориальные комплексы, архивные фото, отрывки писем и документов – только эти немые свидетели трагического прошлого рассказывают сегодня о тысячах наших земляков, расстрелянных и сожженных. И нам обязательно нужно оставить в свой душе место для светлой памяти о тех, кто, став пеплом, остался частью истории нашей земли.
*При подготовке публикации использованы материалы Национального архива Республики Беларусь,
издания Беларусь Сегодня,Российская Газета rg.ru
Отдел новостей "Электронного Солигорска"